Два счастливых случая

Ола амигос! Сегодня хочу рассказать о двух счастливых моментах, когда мне было хорошо в одиночестве. Наверное эти записи можно отнести тоже к дзен-историям, или к миниаютрам. Спешите прочитать! Пока мой блог не превратился в клон ещё одного “успешного успеха”. 

В это утро я прокачивал дух по Методу Хофа. Это дыхательные упражнения и упражнения на мотивацию. Конкретно настраивался на то, чтобы простоять на 10 секунд под холодным душем дольше. И действительно, холод после таких практик воспринимался по-другому. Успешно достиг своей цели. А это значит произошёл удачный старт утра. Я уже знаю, что день можно смело записывать в +. Но речь пойдёт не о моих достижениях. Во время дыхательных упражнений мне вспомнились два ярких момента. 

Бункер Вороново по мнению Kandinski
ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Чёрное озеро

Путник стоит у озера
Изображение сгенерировано с помощью Kandinsky 3.0

Маленькие капли дождя разбивали гладь прозрачных луж в которых отражались облака. Колокольчики коров звенели где-то внизу зелёной долины. Сквозь рваные облака выглядывали зубья вершин. Дорога скомканной верёвкой тянулась вверх.

— Куда ты меня закинула, чёртова ИИ?

— Извини, Арсений, ошибка 500… Перезапуск невозможен… Нужно идти наверх. Там горное озеро… Портал находится там…

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Стучим в двери жизни или энергия Ци

Близился день рождения Петра Яковлева. Роковой — сороковой. А то утро было днём новой должности – он наконец-то стал начальником отдела. Сколько нервов было сожжено, сколько было выпито на праздниках, юбилеях. Сколько сменилось костюмов. И сегодня он одевал свой лучший. Жена завязала на шее самый красивый узел. И галстук был замечателен — искрился золотыми полосками. Семнадцать лет безупречной службы. Большую часть времени он провёл на работе, пялясь в экран монитора. Тихо стрекотали клавиши. Будто он писал какой-то роман. Но это была не проза, а поэзия канцелерита. Отчёты, письма, ответы на запросы. Иногда это были важные документы, касающиеся финансирования чего-то масштабного, прошивающие словно нитки ткань предприятий, ведомств, заводов, месторождений, с горящими факелами. Но в девяносто шести процентах это была рутина отписок, затянувшиеся подковёрные игры между ведомствами, футбольные пассы из одного кабинета в другой.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Коряка

Весной я получил серьёзное ранение. Меня сбросило взрывом с БТРа. И при ударе об землю я сильно поломал себе ноги, получил контузию, черепно-мозговую травму, и многое другое. Несколько месяцев я провел в госпитале, где мне каким-то чудом из осколков костей сделали ноги военные врачи.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Папа Римский

Жерло Колизея было похоже на гигантскую ржавую садовую бочку, где дачники жгут осенние ветки и листву. Пламя металось в полуразрушенных стенах. Казалось камни не могут гореть. Но сложилось так, что пузатый американский транспортник с полными баками, сбитый по ошибке своими же, угодил прямо в центр архитектурного наследия Римской империи.

Растрескавшийся асфальт. Из ампирного, по-сталински, но стилем как-то помягче здания, построенного ещё Муссолини свисают белые простыни. Но вот подъехал джип в сопровождении пары узнаваемых силуэтов БТРов и зелёные человечки с повязками в виде красной ленты скотча на руках и ногах бодро поспешили ко входу. Через несколько минут послышались, несколько заглушенных ПБС-ом коротких очередей, крики, мольбы, разбитые стекла и люди в рванине, которые были когда форменными куртками и штанами с широкими красными лампасами полетели в окно. Шлёп, шлёп, глухие удары о тысячелетнюю мостовую. Потом, из окна как-то кинематографично вылетела одинокая шляпа с перьями и никуда не спеша спланировала на камни.

Но зато спешили солдаты.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Экстракт дирлевангера

Написан под впечатлением…

Каратели из фильма "Иди и смотри"
Marwel team

Жизнь моя в последнее время была весьма сумбурна. Каждый день был зыбок. Ночью в анестезии сна я дефрагментировал и спрессовывал бесполезную информацию из соцсетей и ютубчика. Условный физраствор с глюкозой ещё поступал в качестве пищи для ума, поддерживая моё коматозное состояние. Это были действительно хорошие редкие книги, хотя читал я уже мало, мои редкие ценные собеседники. Они-то и держали меня на плаву. Надо признать, что я попал в тупик, забавно рифмующийся с общим застоем и упадком в стране. Но личная стена, она и во время всеобщего бума — стена.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ

Решительный момент

«Тут мясо к обеду не можешь разделать, а то целую здоровую любовницу расчленить, по пакетикам разложить, по помойкам разнести и сесть чай пить, жену ждать с работы. Определённо Питер, наш Питердаун-Рассчленинград держит марку. Это вам не элитный Вест-сайд, родина многих деятелей культуры и искусства», — думал Акимов спускаясь по лестнице. Все провода были вывернуты из коробов и свисали грязной лапшой со стен. «Ремонт что ли делают?» Мысли понеслись дальше. «Нет, правда, есть что-то такое корневое и глубокое во всех наших жизненных средах. Конечно, и что-то такое незащищённое, убогое, и в то же время злое, холодное и серое, пробирающее до костей, как питерская зима. И всё же есть какая-то душа, даже в преступлениях, да и как правило в преступлениях. Вообще в Питере хорошо». На последних ступеньках он перебрал и расчленил, и разбросал штампы – что в Питере пить, и есть там дешёвые наркотики и проститутки»

ПРОЧЕСТЬ ВСЁ И СРАЗУ

Хлоя

Я встретил её на станции Калязин. Видел, как она сидела на лавочке в длинном пуховике и красном шарфе. Сидеть на лавочке в минус 10, я никогда этого не понимал, но такая она была не одна, поэтому я сначала принял за закалённую местную, молодого разлива, примерно так одевались девки на митинговой движухе у Матросской Тишины. Взгляд у неё был немного экзальтированный. Что за странное существо, подумал я. Такой был первый визуальный контакт. Я прошёл в пристанционный буфет, похожий скорее на рюмочную нулевых. За прилавком сидел мордастый рыжий кот, который смотрел довольно и в то же время снисходительно. Ценники были написаны маркером на разлинованной цвета зелёный-вырви глаз картонке. Несколько покачивающихся столов на одной ножке. Вышедший продавец хмуро налил мне чаю с сахаром за 20 рублей и что-то недовольно проворчал на мою шутку насчёт кота, сказанную для коммуникации…

ПРОЧЕСТЬ ВСЁ И СРАЗУ

Летучий мышь

Повесть, написанная на карантине. О чём она? Какой-то сгусток эманаций. Соцветие эмоций, замкнутых в одно пространство. Проза рыхлая как мысли человека, оказавшегося в отчуждении. Короткие озарения растворяются в ацетоне идущего на ощупь повествования, как полёт мыши в пещере.

ПРОЧЕСТЬ ВСЁ И СРАЗУ

Нерв эпохи

Ученым Новосибирского академгородка выделили полсотню мышей, среди которых был и Сергей Менгель, ну то есть Менгель был среди учёных, а не мышей, и приказали решить научную проблематику в кратчайшие сроки, не раскачиваясь — “Имеет ли право быдло размножаться”. Именно так был сформулировал вопрос, но учёным предстояло все завернуть в наукообразную пелену, бодро и весело, молодёжно и научно отрапортовать раз и навсегда, что быдлу не только можно, но и должно размножаться. Федеральная программа “Люди — новая нефть”, была под угрозой, и поэтому Менгель с товарищами работали днями и ночами не покладая рук. И когда научно-исследовательские работы близились уже к завершению произошло это событие…

ПРОЧЕСТЬ ВСЁ И СРАЗУ